Михаил Дудин. Об авторе

 Михаил Александрович Дудин(7 ноября 1916 - 31 декабря 1993) — русский советский поэт, переводчик, общественный деятель. Автор более 70 книг стихов.

   Родился 7 ноября (20 ноября) 1916 года в деревне Клевнево Ивановской губернии в семье крестьян. Окончил Ивановскую текстильную фабрику-школу, учился на вечернем отделении Ивановского пединститута, работая в местной газете.
   Начал печататься с 1934 года. Первый сборник стихов вышел в 1940 в Иваново. С 1939 на фронте, сначала на Финской войне, затем на Великой Отечественной, с 1942 работал во фронтовых газетах, в том числе в осаждённом фашистами Ленинграде.
   После окончания войны работал в ленинградском Комитете защиты мира, инициатор создания Зелёного пояса Славы. Член КПСС с 1951. На Четвертом съезде СП СССР в 1967 он делал главный доклад о советской поэзии. Секретарь Правления СП СССР в 1986-1991, сопредседатель Союза российских писателей с 1991. Депутат ВС РСФСР двух созывов.
   Является автором надписей на пропилеях у входа на Пискарёвское мемориальное кладбище и на монументе героическим защитникам Ленинграда.
   Перевёл много стихов с языков народов СССР. Гонорар за книгу «Земля обетованная», изданную в 1989 году в Ереване, поэт передал жертвам землетрясения в Армении.
   В 1993 году подписал «Письмо 42-х».
   Умер 31 декабря 1993 года в Санкт-Петербурге. Похоронен в деревне Вязовское Фурмановского района Ивановской области.

Михаил Дудин. Я

Все Я да Я... А что такое Я?
Трагедия земного бытия.
Сближение, рождение и тлен,
И бесконечность вечных перемен,
Устроенное мудро и хитро
Вселенной беспокойное ядро,
Природы совершенство и венец,
Гармонии начало и конец,
Победы безымянные холмы,
Где Я навеки переходит в Мы,
Над грозными провалами — успех
И искупленье преступленья всех,
Объединенье множества имен,
Связь поколений и тоска времен,
Ликующая над судьбой большой
Земная плоть с космической душой?
Извечная основа бытия —
Мое неумирающее Я!

1971

Михаил Дудин. Красивое утро

Мне приснилось, что ты погибала,
Но на помощь меня не звала.
За хребтом океанского вала
Грохотала беззвездная мгла.

Ураган, разгоняя воронку,
Захлестнул полуостров на треть.
"Подожди,- закричал я вдогонку,-
Мы ведь вместе клялись умереть!"

И проснулся. И как бы украдкой
Оглянулся в тревожной тоске.
Ты дышала спокойно и сладко
На моей занемевшей руке.

И доверчивость легкого тела,
Как волна, омывала коса.
А за окнами пеночка пела,
И со стекол сходила роса.

  1967

Михаил Дудин. Всю ночь шел дождь...

Всю ночь шел дождь. В сверканье белых молний
Он бился в стекла, брызгами пыля.
И, запахом всю комнату заполнив,
Отряхивали крылья тополя.

А ты спала, как сказочная птица,
Прозрачная и легкая, как пух.
Какие сны могли тебе присниться,
Какие песни радовали слух?

Был сладок сон. И были, словно листья,
Закрыты полукружия ресниц.
Но утро шло все в щебете и свисте,
Все в щелканье невыдуманных птиц.

Казалось, мир в том щебете затонет,
Его затопит этот звонкий гам.
И мне хотелось взять тебя в ладони
И, словно птицу, поднести к губам.

Михаил Дудин. Все было...

Все было — до,
Все будет — после.
Всему во всем
Своя пора.
А Человек,
Как искра, послан
Надеждой
В Завтра
Из Вчера.

  1972

Михаил Дудин. Как быстро кончилось вино...

Как быстро кончилось вино
И новогоднее веселье;
Через холодное окно
Глядит туманное похмелье.

Но ведь блистали на балу
Вдвоём Поэзия и Проза,
И прорастала на полу
Тобой оброненная роза.

И ворох старых новостей
Под снегом стынет без призора.
И век железных скоростей
С тоской страстей не кончил спора.

Смолкает музыка в ночи
Под завывание метели, -
Но вместе с веком две свечи
Пока ещё не догорели.

Михаил Дудин. Вдогонку последней кукушке

Такое лишь в мае бывает:
Кукует кукушка весь день,
Хоть тысячу лет насчитает,—
Загадывай, если не лень.

Кукует кукушка на воле
И славит земную красу,
Зеленое чистое поле
И синюю речку в лесу.

И спорится трудное дело,
И в деле душа не грустит.
Оглянешься — поле поспело...
И утро капустой хрустит.

А там подступает забота
Зимы на холодной заре.
...Но даже воробушка что-то
Не слышно в моем ноябре.

Продутая ветром опушка
Со всей подоплекой видна.
Жестка, как подошва, подушка,
И ночь, как столетье, длинна.

Давно уже откуковала
Кукушка моя не спеша.
И жалко сегодня, что мало
Весной загадала душа.

  1972