Андрей Макаревич. Песенка про счастье

Когда порой зелёною,
Влюблённый был в Алёну я,
То даже часа без неё я выдержать не мог,
Как в воду был опущенный,
А будучи допущенным,
Носил за ней в песочницу ведёрко и совок.
Когда ходили в ясли вы, мы с нею были счастливы,
И, чтобы память сохранить о той золотой поре,
Мы закопали фантики, в коробочке под стёклышком,
Под старой - старой вишнею, в Алёнкином дворе.

Потом мы стали взрослыми,
Во всю махали вёслами,
И каждый думал - он один на истинном пути,
Сходились - расходилися,
Женились - разводилися,
И всё, казалось, сбудется, и счастье впереди,
Мы приняли участие в игре по ловле счастья.
Жаль, не дошли до финиша, в весёлой, злой игре,
А счастье - это фантики в коробочке под стёклышком,
Сто лет назад зарытые под вишней во дворе.

Потом мы стали старыми,
Солидными, усталыми,
В гостях уже всё хуже нам, а дома - хорошо
Забыв о днях загубленных,
Нашли себе возлюбленных,
А я вот, как ни пыжился, да так и не нашёл
Был связан дружбой близкою, с моделью, да с артисткою,
Но вспоминал, как правило, под утро на заре,
Что счастье - это фантики в коробочке под стёклышком,
Сто лет назад зарытые под вишней во дворе.

Да, счастье - это фантики в коробочке под стеклышком,
Сто лет назад зарытые,
Зарытые-забытые под вишней во дворе.

Андрей Макаревич. Уведите детей, снимите шляпы...

Уведите детей, снимите шляпы,
Верующие – целуйте крест.
Сегодня, где-то в половине пятого,
По городу пройдет удивительный оркестр.

Там будут все: гиганты и карлики,
Совсем молодые и снега седей,
Будут музыканты, большие и маленькие, -
Оркестр совершенно глухих людей

Они исполнят гимн повседневности,
Реквием клятвам на старой крови,
Марш равнодушия, оду посредственности
И вечную тему чьей-то любви.

Они всех вокруг поразят горением,
Как делали это миллион лет подряд,
И будут святы в своем откровении,
Ибо не ведают, что творят.

Но скоро шеренга за городом скроется,
Шагами замучив дорогу - змею,
И вы не успеете даже расстроиться,
И жизнь войдет опять в колею. 

Андрей Макаревич. Удивляются дети малые...

Удивляются дети малые:
Отчего мы такие усталые?
Оттого ли, что пели много мы?
Иль измучены мы дорогами?

Отвечаю им с сожалением:
Нет, измучены мы не пением.
И не пением, и не танцами,
А хождением по инстанциям,

Уставая до измождения
От бессмысленного хождения.
И самим нам безумно хочется
Знать, когда же все это кончится.

Андрей Макаревич. И. Иртеньеву

Увы! Прошли года, когда мы,
Учуяв сердцем верный тон,
Вгрызались юными зубами
В унылый брежневский бетон.

И дух крепчал в убогом теле,
Когда, дозволенность поправ,
В ночных ментовках мы сидели
И пели "All you need is love".

Был тонок луч, и голос светел,
И ветер голову кружил...
...Старик Державин нас заметил,
Но никого не заложил.

Андрей Макаревич. Ночью - больше усталость и меньше злость...

Ночью - больше усталость и меньше злость.
За окном - осенняя вьюга.
Гостиница - это от слова «гость»,
Все мы в жизни в гостях друг у друга.
Можно глотку драть, не жалея сил,
Утверждая, что все невзначай, но...
Всех нас кто-то когда-то сюда пригласил,
Мы встречаемся не случайно.
И когда поверишь, что это так,
То рождается ощущенье
В том, что каждая встреча есть верный знак
Высочайшего назначенья.
Только что надежды? Рассыпались в прах.
Ночь в окне туманом клубится...
Я опять в каких-то незваных гостях.
Спит хозяин. Пора расходиться...

Андрей Макаревич. Наша жизнь не приемлет в себе постоянства...

Наша жизнь не приемлет в себе постоянства.
И прощаться легко. Только некая грусть
Занимает в душе небольшое пространство,
Если сверху смотреть на отмеренный путь.
Ведь прощаемся мы не с людьми, не с местами,
И не в том, между нами, расставания суть.
Всякий раз мы прощаемся с нашими днями,
Что уже не вернуть ...

Андрей Макаревич. Среди всего, что в нас переплелось...

Среди всего, что в нас переплелось,
Порой самодовольство нами правит.
"Казаться или быть?" - вот в чем вопрос,
Который время человеку ставит.
Считаться кем-то, или кем-то быть?
Быть смелым, или делать вид, что смелый?
Ты жертвовал, творил, умел любить,
Или об этом лишь вещал умело,
Робея самому себе признаться,
К чему стремишься:  быть или казаться?..
Что стоит жизнь в довольстве иль покое,
Когда ее пытаются лепить,
Фальшивя переделанной строкою...
Легко казаться. Очень трудно быть...

Андрей Макаревич. Знаю и верю

Нас мотает от края до края,
По краям расположены двери,
На последней написано: "Знаю",
А на первой написано: "Верю".

И, одной головой обладая,
Никогда не войдешь в обе двери:
Если веришь - то веришь, не зная,
Если знаешь - то знаешь, не веря.

И свое формируя сознанье,
С каждым днем, от момента рожденья,
Мы бредем по дороге познанья,
А с познаньем приходит сомненье.

И загадка останется вечной,
Не помогут ученые лбы :
Если знаем - безумно слабы,
Если верим -  сильны бесконечно!

Андрей Макаревич. Я рисую тебя

Ну а мы все сидим на перроне и ждем, мы остались вдвоем,
За окном тот же день, что и прежде
Время стало, застыло ноябрьским льдом
Между правдой и ложью в пустом ожиданье чудес.
Нарисуй мне надежду на рваной холстине небес
Я смертельно устал, нарисуй мне надежду
Акварелью заката, чужой ледяной акварелью заката
На рваной холстине небес.

Завтра вновь протрубят, прогрохочут,
Построят затылок в затылок, не станет вокруг непохожих,
А потом молчаливо уйдут по приказу,
Уже не надеясь, не веря, еще не любя,
Только я все рисую тебя,
Подправляя побитые осенью тусклые лица прохожих,
И на пыльных картинах вагонных окон,
И на рваной холстине небес, я рисую тебя.

Андрей Макаревич. При всем своем к закону уваженье...

При всем своем к закону уваженье,
По улицам хожу не так, как все:
Поправ собой все правила движенья,
По встречной пешеходной полосе.
Тому я вижу лишь одну причину,
Простую, как колумбово яйцо:
Идя в потоке, видишь только спины,
Идя навстречу, смотришь всем в лицо...

Андрей Макаревич. Свечa

Бывают дни, когда опустишь руки,
И нет ни слов, ни музыки, ни сил,
В такие дни я был с собой в разлуке
И никого помочь мне не просил.
И я хотел уйти, куда попало
Закрыть свой дом и не найти ключа
Но верил я - не все еще пропало
Пока не меркнет свет, пока горит свеча.

И спеть меня никто не мог заставить,
Молчание - начало всех начал,
Но если плечи песней мне расправить,
Как трудно будет сделать так, чтоб я молчал
И пусть сегодня дней осталось мало
И выпал снег, и кровь не горяча
Я в сотый раз опять начну с начала
Пока не меркнет свет, пока горит свеча.

Андрей Макаревич. День рождения

Сегодня теплый день,
И в этот день я
Я хочу поздравить Вас:
У Вас сегодня день рожденья -
Так в добрый час!
И стол накрыт давно,
Сегодня к Вам придут друзья,
Придут друзья друзей,
Которым все равно -
К Вам можно или к Вам нельзя.
И будет много выпито вина
За праздничным столом,
И мальчик у окна
Напьется пьян:
В том не его вина,
И он не хулиган,
Он просто с Вами не знаком.
И кто-то вдруг решит,
Что девочка напротив так мила
И он давно хотел такой.
И, чтоб беседу поддержать,
Она не станет возражать,
Но скоро ей домой бежать,
И он махнет рукой.
И будет много слов
О дисках и джинсах,
И о погоде в небесах,
А на часах
Уж за полночь давно.
И опустел Ваш дом,
И за окном
Уже мерещится рассвет.
Друзей уж нет -
Друзья ушли давно,
Лишь одиночество одно
Забыто Вами на столе,
Как будто пачка сигарет.
Спешу поздравить Вас -
Сегодня стали Вы
На целый год старей...

Андрей Макаревич. Здравствуй, мой милый друг

Здравствуй, мой милый друг,
Здравствуй, мой старый друг.
Видишь, зима вокруг,
Видишь, метель вокруг.

Сядем с тобой за стол,
В кружки нальем вино -
Кажется, год прошел,
Год - это так давно.

Помнишь, стояло лето?
Вечным казалось лето.
Было ли важно это?
Было ли нужно это?

Андрей Макаревич. Когда на постылой веревке...

Когда на постылой веревке
Затянут тугой узелок,
Я выйду, красивый и легкий,
К началу бескрайних дорог.
Коллеги, улыбки на лица!
Я волен, поздравьте меня.
Я всем предлагаю напиться
По случаю этого дня.
Несите стаканы и водку,
И в миг, когда тост на устах,
Забацаем общую фотку
На память об этих местах.
А я встану где-нибудь с краю,
Так сладко стоять на краю,
И всем на прощанье сыграю,
И всем, на удачу, спою.

Андрей Макаревич. И опять мне снится одно и то же...

И опять мне снится одно и то же:
За моим окном мерно дышит море,
И дрожит весь дом от его ударов,
На моем окне остаются брызги,
И стена воды переходит в небо,
И вода холодна, и дна не видно,
И корабль уже здесь, и звучит команда,
И ко мне в окно опускают сходни,
И опять я кричу: "Погодите, постойте!"
Я еще не готов, дайте день на сборы,
Дайте только день, без звонков телефона,
Без дождя за окном, без вчерашних истин,
Дайте только день!» Но нет, не слышат...
Отдают концы, убирают сходни,
И скрипит штурвал, и звучит команда,
(На моем окне остаются брызги)
И на миг паруса закрывают небо,
И вода бурлит, и корабль отходит...
Я стою у окна и глотаю слезы,
Потому что больше его не будет...
Остается слякоть московских улиц,
Как на дне реки, фонарей осколки.
А еще прохожих чужие лица.
И остывший чай. И осенний вечер.

Андрей Макаревич. Я сегодня один...

Я сегодня один,
Целый мир у меня друзей,
Город шумный затих
И опустел.
Мимо спящих машин
Мимо смолкнувших площадей,
Тихо-тихо пройдет завтрашний день,
Ты сейчас высоко паришь,
До тебя мне миллионы дней.
А лишь только вчера
Мы были вдвоем,
Целый город ночной
Расплескал океан огней
Но не гаснет окно
В доме твоем,
Ты сейчас не со мной
До тебя мне миллионы дней
А лишь только вчера
Мы были вдвоем
Дремлет город ночной
Расплескав океан огней
И не гаснет окно в доме твоем.

Андрей Макаревич. Сколько дел и друзей я беспечно оставил...

Сколько дел и друзей я беспечно оставил,
Отложил, как казалось тогда, до поры...
Сколько слов не сказал, сколько точек не ставил,
И прошел в пол-воды, и сыграл в пол-игры.
Лучшим доктором в мире считается время.
Я давно не грущу, обходя этот дом,
А пройдешь мимо дома - и что-то защемит,
И чуть-чуть поболит. И отпустит потом...

Андрей Макаревич. Подняв капюшоны штормовок...

Подняв капюшоны штормовок,
Мы выйдем в осеннюю мглу
И каждому предку потомок
Воздаст по заслугам хвалу.

А там, наверху, все благие
Отверзнут алмазную ширь
На головы наши хмельные
Прольется небесный чифирь

Сгибаясь под тяжестью ноши,
Прекрасно по лужам шагать
И думать, какой ты хороший,
И вольные песни слагать.

Андрей Макаревич. Когда поднимались травы

Когда поднимались травы,
Высокие, словно сосны,
Неправый казался правым
И боль становилась сносной.

Зеленое море пело,
Навек снимая усталость,
Весне не будет предела, казалось...
А что осталось?

Остался бездомный ветер,
Осенний звон погребальный
И лист, последний на свете,
На черной дороге дальней.

Андрей Макаревич. И. Саульскому

Он пригласил нас в дом последний раз...
Прощание? Поминки? Или проводы?
Не знаю... Но горел на кухне газ,
И были убедительными доводы,
С которыми он нам преподносил
Свое прощанье... Возражать не смели.
Не то чтоб спорить не хватало сил,
Он не хотел... И долго мы сидели
За странно неустроенным столом,
Нас много. Он один. И старый дом
Как будто неохотно с ним прощался.
Вино лилось рекой. Никто не признавался,
Что в этот раз прощаемся всерьез.
И было нарочитое веселье,
И он шутил и хохотал до слез,
И с каждой шуткой будто удалялся
В чужой нам мир. В чужое новоселье.
И некая стена, как из стекла,
Нас разделяла, становилась толще.
И, наконец, настала тишина.
Конец. И ничего не будет больше.
Но было утро. Из последних зим,
Нас та зима не баловала снами...
Я шел и думал - что же мы творим?
Что будет с ним? И что же будет с нами?